|
Роб: Привет, ребята, как жизнь?
Дядя: Мы начнем с этой стороны с первого ряда.
Тетя 1: Роб, скажи нам, чему ты научился во время съемок этого фильма? Кажется, что с каждым фильмом ты обязательно узнаешь для себя что-то новое.
Роб: Что же мне пришлось узнать? Наверное, я научился нормально бегать, вместо того, чтобы - в первых двух фильмах я бегал такими быстрыми рывками, а теперь мне нужно было показать, что я могу бегать нормально. Поэтому я провел огромное количество времени на гигантской бегущей дорожке – похожей на колесо, по которому обычно в клетках бегают мыши, - и таким образом меня снимали, чтобы я хорошо выглядел. (Смеется) Я думаю, что это была очень важная вещь.
Дядя 2: Привет, я спрашиваю это уже в последний раз, потому что до этого спросил уже всех твоих коллег; что заставляет тебя добиваться успеха, и какую машину ты водишь?
Роб: Мне кажется, что это страх перед поражением. (Смеется) И еще комплекс неполноценности. А что я вожу – я вожу – я вожу машины, взятые напрокат. Поэтому я езжу на разных машинах; у меня нет машины. Моя машина…
Дядя 2: Твоя роль – он считается романтическим героем, но мы также видим его как человека с огромным количеством недостатков, он очень собственническая натура. Можешь рассказать нам, что ты думаешь о нем сейчас? Он изменился?
Роб: Да. Т.е. его недостатки, мне кажется, что в первых двух фильмах – т.е. ранее по книге – были спровоцированы его разрывом с реальностью, поэтому когда он находит то, что держит его в этом мире, он просто – знаете, именно из-за этого он стал таким собственником. И я думаю, что с развитием истории, он все больше и больше считает себя частью современного мира. И мне кажется, что все то, что могло называться недостатками, исчезает. Т.е., я именно таким пытаюсь показать его. Я считаю, что в Затмении он уже потихоньку начинает выбираться со своей скорлупы. Поэтому я надеюсь, что к Рассвету он станет обычным семнадцатилетним парнем, просто немного бледноватым.
(Смех)
Дядя 3: Ты когда-нибудь
(Смех)
Дядя 3: с женщиной и еще одним парнем, как он это делает с Джейкобом?
Роб: Вы хотели сказать: «Ты когда-нибудь спал с женщиной и еще одним парнем?» (Смеется) Мне кажется, что это неподобающе! (Смех) Состязался? С – нет. Я думаю, что это… Нет, у меня это плохо получается. Я просто пускаю все на самотек. А если вы…т.е. мне кажется, если… Я собирался сказать, что если вы владеете девушкой, но это как-то глупо. (Смеется) Если вы у девушки на первом месте, тогда наверное вы можете себе позволить небольшое состязание. Но я никогда бы не был на месте Джейкоба, потому что тогда я бы был парнем, который разбил отношения.
Тетя 2: Привет, Роберт…
Роб: Привет.
Тетя 2: Привет, мне интересно, можешь ли ты нам немного рассказать о работе с Тейлором в этом фильме.
Роб: Да. В этом фильме это было хорошо, так как я в основном снимался только с Кристен – ну, помимо коротких эпизодов – но это я частично отвечаю на другой вопрос. Т.е. позволить Эдварду испытывать такие мелочные эмоции, как ревность к Джейкобу, и невозможность контролировать себя, когда он рядом, потому что он может читать его мысли… это стало гораздо легче сыграть с таким огромным количеством эмоций, так как вы позволяете кому-то проникнуть за ваш щит. Поэтому работать с Тейлором было здорово. И он очень хороший. Поэтому, да.
Дядя 4: Была ли в этом фильме сцена, которая тебе понравилась, какая-то особенная?
Роб: Мне кажется, что они просто… в некоторых сценах было классно с ним работать. Т.е. мне нравятся сцены вроде такого – Белла должна рассказать что-то о себе мне и Джейкобу. И это очень помогает, так как когда она просто рассказывает что-то мне, тогда Эдвард начинает ей сочувствовать , но видеть другого парня, видеть, ну вы понимаете, что это не просто касается наших отношений, это не касается другого человека, и это сделало все еще более захватывающим.
Дядя 5: Ты веришь в существование души, как Эдвард? И если да, то что это для тебя значит?
Роб: Верю ли я в душу? Да. Т.е.я думаю, что…да, конечно верю. Т.е. я всегда соглашался – не помню, кто это сказал – но знаете, это о том, что душа и рай должны существовать, так как хороших людей редко вознаграждают на земле. (Смеется) Мне всегда нравилась эта мысль о существовании души, если в этом есть какой-то смысл.
Тетя 3: Ты когда-нибудь дрался с кем-то из-за любви к женжине?
Роб: Дрался ли я… (смеется). Да, наверное. Но я не уверен, что это было из-за любви, скорее из-за гордости.
Тетя 4: Я только хотела спросить тебя о работе с Дэвидом. У вас ведь в каждом фильме был новый режиссер и мне интересно, очень ли это влияло на работу, и не чувствовал ли ты что-то вроде права собственности на Эдварда, ведь ты его играешь уже достаточно долго. Тебе приходилось объяснять каждому режиссеру, как ты хочешь показать своего персонажа, и что ты думаешь о таком тщательном рассмотрении персонажей?
Роб: Тщательном рассмотрении?
Тетя 4: Да, очень тщательном.
Роб: Что, правда? (Смеется) Это было интересно. После того, как мы сняли Сумерки, первый фильм, каждый из нас пытался – у каждого были свои идеи, и мы постоянно ломали головы над новыми идеями. И вы можете почувствовать это в фильмах; у каждого режиссера своя энергия, каждый говорит что-то вроде: «О нет, все должно быть вот так!» А потом, когда пришел Крис Вайц для съемок Новолуния, он сказал, что ему понравился первый фильм и то, как актеры проделали свою работу, поэтому он не стал вносить никаких новшеств. А потом пришел Дэвид и сказал: Я хочу сделать все по-другому». Чтобы это не было похоже на первые два фильма. Мы разговаривали о развитии персонажей, о их взаимодействии на основе первых двух фильмов, но он сказал: «Не важно. Давайте сделаем все по-другому», что хорошо, потому что это стимулирует тебя – очень легко оставаться на месте, когда ты думаешь, что всего лишь играешь одного и того же персонажа. И к счастью, я чувствовал, что я… ну, я не знаю. Мне казалось, что в Новолунии я развивал своего героя, делая его глубже, а на площадке Затмения я чувствовал себя так, будто мы снимаем совсем другое кино, и я играю абсолютного другого персонажа. Поэтому да, это было замечательно. И это стимулировало.
Тетя 4: Какое впечатление произвел на тебя Дэвид? Какое, по твоему, наибольшее отличие между этими тремя режиссерами?
Роб: Мне кажется, он действительно боролся, пытаясь сделать его не таким… как бы это сказать? Мрачным, что ли. Он хотел все ускорить. Что очень значимо, так как Эдвард всегда старается все просчитывать, он не спешит принимать решения. А Дэвид хотел все ускорить и сделать фильм более трогательным.
Дядя 6: Впервые, когда мы с тобой встретились перед выходом Сумерек, ты сказал, что будешь скучать о возможности выступать перед открытым микрофоном, и мне стало интересно, первое – смог ли ты выступить на какой-то музыкальной арене, и второе – принимал ли ты участие в записи саундтреков.
Роб: Я написал пару вещей. Т.е. я просто играю для себя. А насчет саундтрека… я не уверен. Мне было приятно принимать участие в записи музыки к первому фильму. Я только пару дней назад впервые посмотрел Сумерки по телевизору и…
Дядя 6: Ты их раньше не видел?
Роб: Нет, кроме того раза, когда мы его комментировали. И когда зазвучали мои песни, я подумал: «Вау, это так странно!» То. Что эти песни все-таки прозвучали в фильме, и я потрясен, что Кетрин сделала это. Но это еще раз доказывает то, что никто из нас не предполагал, что это наберет таких оборотов. Я не знал, будет ли кто-нибудь покупать диск с саундтреками, а теперь это стало действовать на нервы. Поэтому, я не знаю. Возможно.
(Смех)
Дядя 6: У тебя был какой-то впечатляющий ответ на слова Джейкоба о том, что он сексуальней? Каково было снимать эту сцену, ты не был расстроен, что не мог найти подходящего язвительного комментария, чтобы ответить ему от имени Эдварда, ты бы хотел что-нибудь сказать сейчас по этому поводу?
(Смех)
Роб: На самом деле, вряд ли здесь можно что-нибудь сказать, кроме: «Да, так оно и есть!»
(Смех)
Роб: «Ну, по крайней мере я не… сексуальнее тебя»
(Смех)
Роб: Я не знаю. Да, это было достаточно весело. Было всего лишь несколько строчек, так как у Джейкоба достаточно много броских фраз в этом фильме – особенно в сценах со мной. И это достаточно весело, по некоторым причинам, я нахожу достаточно веселым проделывать подобные вещи с Тейлором. Была парочка сцен, в которых мы были на грани драки – я немножко потолкал его- и я должен был схватить его за плечо. Но этого не было в сценарии, мне казалось, что я могу испугать его, действительно схватить его за плечо, и он перепугается – и это испортит всю сцену. И он повернулся ко мне, я схватил его за плечо, но оно было слишком большим, чтобы я мог действительно его схватить… И он сделал такое лицо «?????», а я быстренько убрал руку. Мне было очень стыдно. Но я ему отплатил. Ему приходилось надевать на себя серый костюм волка из спандекса, а потом пытался выглядеть устрашающим в этом, а Кристен гладила его по голове и все такое. Это было весело, отплатить ему таким образом.
Тетя 5: Создано немало сайтов, посвященных только Эдварду. Ты заходишь на такие сайты, и что ты при этом отмечаешь для себя?
Роб: Я не уверен. Т.е. я знаю о них – и это просто невероятно, как быстро они получают информацию. Иногда я захожу на них просто чтобы проверить свое расписании. Например, на выходных, когда я не могу дозвониться в свое агентство, они знают все лучше меня. Или я не могу проверить почту. Но нет, некоторые из них нет. Это очень странно, быть задействованным в Сумерках, потому что здесь просто невероятная фанбаза в Интернете, и они общаются друг с другом. Люди появляются на съемочных площадках других моих фильмов, и фотографируют. И основной причиной этого является желание поделиться этим со своим сообществом по интернету. И это фото появится в сети уже секунд через пять, и они загрузят ее и скажут, что это они сделали это фото. Но да, это странно.
Дядя 7: Как ты считаешь, станет ли Эдвард доминантом в твоей карьере? Т.е. эта любовь к этому персонажу, это всемирное увлечение им, сможет ли это повлиять на то, что все твои работы будут сравниваться с Эдвардом Калленом?
Роб: Я не уверен. Я всегда придерживался мнения, что если что-то возникает достаточно быстро, то столько же нужно времени, чтобы люди забыли об этом. Но я не знаю. Я надеюсь, что нет. Ну, возможно, это будет и хорошо. Я не знаю.
Тетя 6: Привет, Роб
Роб: Привет
Тетя 6: Прежде всего, прими мои поздравления, Затмение просто потрясающе. Мне интересно, у тебя много сцен с Беллой. Вы оба очень серьезные, талантливые актеры. Вы тщательно отрабатываете все сцены, прорабатываете мелкие детали, или же идем на площадку, а там посмотрим. Как вы готовитесь к этим фильмам?
Роб: Да, я готовлюсь… Потому что иногда у меня бывает так, что я ничего не могу понять. И иногда я слишком углубляюсь в своего персонажа, но для Кристен все настолько очевидно. Ее мозг работает совершенно по-другому. Она может моментально прочувствовать некоторые вещи, а я… не знаю, я больше думаю обо всем. Что является полной противоположностью Кристен, и я не чувствую себя уверенно до тех пор, пока не узнаю больше о причинах, почему я делаю то или другое. И я не знаю, к другим ролям у меня не такой подход, это то, что я делаю только играя Эдварда. Да, но мне всегда, еще с первого фильма нравилось докапываться до сути вещей.
Тетя 7: Роберт, можешь рассказать немного об остальных своих фильмах: Милый друг, Воды слонам, Свободные пленники и…
Роб: Да, Милый Друг о персонаже, которого зовут Жорж Дюруа, он бывший солдат без копейки денег, который живет в Париже в 1890 году и у него нет ни малейшего желания работать, он просто завидует всему и думает… Вы знаете, мне очень понравилась эта история, потому что она о современных людях, все думают, что им кто-то что-то должен. Все хотят получить работу, но не самую низкооплачиваемую должность для начала. Они все восклицают: «Я закончил колледж! Я хочу получать сто штук в год! Как только смогу!» - и этот парень точно такой же. Но у него нет никакого таланта… и единственное, что он сделал, это случайно встретил парня, с которым он вместе служил в армии, в публичном доме – этот другой парень хочет произвести на него впечатление и дает ему денег, а потом приглашает его к себе. И это словно он пригласил дьявола к себе в дом, который соблазняет сначала его жену, а потом всех подруг жены, каждую влиятельную женщину, которую он встречает. И в результате он уничтожает все общество и зарабатывает миллионы и миллионы франков. И это было очень весело. Он абсолютно аморальный, отрицательный персонаж – это история о том, что иногда полное дерьмо может многого добиться в жизни, нанося удары в спину. А Воды слонам – это история 1931 года о парне, чьи родители погибли в автокатастрофе, пока он учился в Корнельском университете на ветеринарном факультете. И он запрыгивает в поезд в полном отчаянии найти что-то другое для себя, и оказывается в цирковом поезде. Это второклассный цирк. Он влюбляется в его звезду, а также жену инспектора манежа. И в результате этого все превращается в сплошной хаос.
Тетя 7: А Свободные пленники?
Роб: Свободные пленники – это вестерн, скорее даже романтическая драма в стиле вестерн. Мой персонаж – это сын Рейчел Вайс, которого похитили и воспитали команчи. И моя мать проводить около пятнадцати лет в поисках, и потом она находит меня и я возвращаюсь, но я больше не говорю по-английски и не узнаю ее, а она не узнает меня. И я с виду очень похож на команчи – и я немного отсталый. Поэтому эта история о том, чтобы научится жить в новом окружении.
Тетя 8: Привет, Роб. У Эдварда и Виктории крутая сцена драки. Как долго ты тренировался вместе с Брайс Даллас Ховард, и каково было драться с девушкой?
Роб: Как ни странно, один из продюсеров сказал мне: «Ты так здорово выглядишь в этой сцене!» Как будто бы она самая значимая из всех, включая два первых фильма. Нет, мы немного практиковались с Брайс. Очень тяжело было делать это с ней, потому что она очень милый человек, и она постоянно смеется, когда ты что-нибудь делаешь. Мы немного позанимались, но не в полную силу. Она боялась ударить меня, даже такими ударами. И я подумал, что все может пойти наперекосяк, поэтому мы просто ждали своего дня. И в тот день – ну, я делал большинство трюков сам, ну а самые ужасные со своим дублером, который очень-очень крутой. Но в сценах с Брайс – вы заметите это, посмотрев фильм, что в сцене битвы мы просто валяемся по земле, и это выглядит примерно так… мы просто хватаемся друг за дружку. Но да, это было весело.
Дядя 8: Ты понимаешь, почему люди фантазируют о тебе и Кристен в реальной жизни, о том, что вы пара? И как все обстоит на самом деле?
Роб: Понимаю ли я эту фантазию? Нет. Не совсем. Мне кажется, людям просто нравятся истории, поэтому мой изначальный вывод: они просто хотят, чтобы все было, как в Сумерках. Но правда в том… о Боже, если бы я только сегодня поспал подольше. Я бы придумал ответ получше. Я не знаю.
Тетя 9: Привет.
Роб: Привет.
Тетя 9: «Что ты ответишь тому, кто скажет: «Почему я должен пойти на этот фильм?»
Роб: «А почему нет?» Это плохой ответ. Нет, я думаю – я не знаю. Я не знаю, это странно, так как я не знаю, что говорить людям. Это уже стало частью моей роли. Это набрало таких масштабов. Что уже стало частью культуры., или мне просто так кажется. И для меня действительно тяжело сказать кому-то пойти посмотреть этот фильм, потому что… с первым и вторым фильмом я точно знал, что говорить людям, но если же вы до сих пор не знаете, о чем эта история, то вы вероятно никогда не были в кинотеатре, поэтому я наверное сказал бы: «Почему бы вам хотя бы раз не сходить в кино?» Но я не знаю. Мне кажется, что для настоящих поклонников в фильме будет на что посмотреть, и если вы никогда не видели ни один из них… Многие люди, которые посмотрели этот фильм, сказали, что он самый понятный из трех – и вы знаете, это самостоятельная история, и это в основном экшн, это не… Даже когда я смотрел Сумерки недавно, вы знаете…но теперь, когда я уже увидел этот фильм, вам действительно нужно прочитать книгу, чтобы понять его. Потому что я только успел сказать: «Что?», и я уже часть этого.
Дядя 9: Насчет Рассвета, мне интересно, каким будет развитие Эдварда от начала Рассвета до конца?
Роб: Я еще его не читал. Поэтому я не знаю! Я начинаю работу над этим через месяц после того, как закончу эту, поэтому я рад, что еще не успел его прочесть. Т.е. я не планировал все оставлять на последний момент, но это потрясающе не знать, в чем там дело. Я слышал какие-то сплетни о событиях в этой книге, но на самом деле я ничего не знаю.
Тетя 10: Вопрос из двух частей: первое, твои волосы. Ты собираешься отрастить их до Рассвета? Второе: какая часть твоего костюма, которая всегда превращает тебя в твоего персонажа, и присуща только ему?
Роб: Я думаю, что это линзы. Я становлюсь несчастным, как только одеваю их! И они создают этого надутого и задумчивого персонажа, который постоянно (рычит) на всех. А какая была вторая часть вопроса?
Тетя 10: Когда ты коротко подстриг волосы для другой роли, ты планировал отрастить их до Рассвета?
Роб: Я знаю, возможно, у Эдварда будет стрижка. Так будет легче. Но я на самом деле не думал об этом, когда стригся, поэтому это наверное было глупо. Но мне кажется, что вряд ли кто-то будет против. Вампиры могут стричься, поэтому мне нравится идея о том, что в последнем фильме Эдвард будет с бритой головой. Это может быть достаточно круто.
Дядя 10: Мне интересно, как давно ты узнал о том, что Рассвет будет разделен на два фильма, и над первым будет работать Билл Кондон, и еще, что ты думаешь о шестимесячных съемках*
Роб: Я узнал о разделении Рассвета, когда вышел пресс-релиз! Я еще никого об этом не спрашивал. Мы с Биллом Кондоном встретились случайно в баре как раз перед MTV awards. И он очень классный. Мне кажется, что он очень, очень классный парень. И, я не знаю, я еще не говорил с ним конкретно о чем-то, но его фильм «Боги и монстры» был потрясающим – мне кажется, что все будет хорошо. Я даже еще не знаю, где будут проходить съемки.
Тетя 11: (не слышно вопрос)
Роб: Извините, какая была последняя часть вопроса?
Тетя 11: Как в сцене с палаткой?
Роб: Да, да.
Тетя 11: Тебе во всех сценах приходилось делать серьезное лицо…
Роб: Да.
Тетя 11: Вам, ребята, сказали не смеяться и сделать серьезные лица. Вы чувствовали…
Роб: Странно, что вы упомянули сцену в палатке в этом контексте, потому что я помню, что в тот день – а мы переснимали эту сцену – но первый раз, когда мы ее снимали, я ужасно нервничал, сам не знаю почему. Наверное, это имеет отношение к клаустрофобии, потому что мы снимали в палатке, а я не мог собраться с мыслями, постоянно забывал свои слова и ужасно нервничал, и мне страшно хотелось выйти и вмазать кому-нибудь. И мы сняли три дубля, а потом… Кристен, которая по идее должна спать на полу, увидела мое состояние и на середине дубля она внезапно открыла глаза и постоянно пыталась заставить меня рассмеяться, а ведь это самая серьезная сцена в фильме, и в первые две секунды мне ужасно хотелось придушить ее, но потом я сыграл всю сцену… я почти не мог сдержать смех… И у нас вышел только один нормальный дубль, и это из-за этого, что кажется достаточно странным. Я пытался сдержать смех и поэтому, как мне кажется, я выглядел более живым или что-то в этом роде. В конце концов, мы пересняли эту сцену, поэтому возможно я ошибаюсь.
Дядя 1: Спасибо всем. Большое спасибо.
Роб: Круто! Спасибо вам, ребята!
Поздравляем с замечательным фильмом!
Роб: Спасибо большое!
Дядя: Итак, ты постоянно смеялся в серьезных сценах, готовясь к романтичным…
Роб: Да, все время, правда. Спасибо большое, ребята.
Перевод, корректировка - capricho
|
